Очень печальная история

24.02.2018 4:45

Я стараюсь никогда не думать о своей бывшей клиентке Люде.

Это самая печальная и чёрная из моих риэлторских историй. Она стоила мне душевного спокойствия и трёх месяцев жизни.

Встретились мы с Людой буднично – на заборе.

Люда наклеила на забор рукописное объявление о продаже трёшки в хорошем районе. Обычно заборной расклейкой бабушки без интернета раздают лишних котят, а тут - квартира.

Не прочесть написанного на листочке было нельзя:

«Люди! Срочно и дёшево продам! Трёхкомнатную квартиру по адресу: … Срочно! Срочно! Срочно!»

Я позвонила узнать, в чём срочность и предложить свои услуги по продаже агентством, вечером, часов в девять, когда уже попила кефира и одела пижаму.

- Здравствуйте! Вы продаёте трёхкомнатную квартиру? - буднично спросила я.

- Да! Мне надо СРОЧНО продать квартиру. Понимаете: СРОЧНО,- истерично сказала дама.

- А сколько вы хотите за квартиру? – пыталась прощупать почву я.

- Мне очень-очень нужны деньги, понимаете? Я продам за любые деньги!

Утром она приехала в офис с пакетом документов.

Примчалась.

Люда была очень некрасивой. Очень. Похожей на старую сумасшедшую цыганку. И - несчастной.

Пока мы заполняли документы и ездили знакомиться с объектом (полдня) Люда объяснила мне зачем всё это: у Виталика рак.

Виталик, единственный внебрачный сын Люды – в него вложена душа, всё ради него.

Трёшка на втором этаже девятиэтажки была увешана фотографиями мальчика (а потом юноши) с Людиными беспокойными глазами. Глядя на них, она говорила:

- Это Виталичек в пионерском лагере, а это - с Леночкой, видите - женятся, - и начинала плакать.

Вслед за ней - я.

Дело было так.

Виталик пришел к хирургу узнать, чем мазать распухшую родинку.

Хирург отправил к онкологу.

Онколог отмерил полгода, если не поехать в Израиль, там это успешно лечат. Курс лечения – двадцать тысяч долларов.

«Злой» рак – меланобластома.

Продать было нечего, взаймы таких денег в Беларуси не дают.

Виталик с беременной Леночкой приехали просить Люду продать трёшку, больше денег взять было негде. В трёшке семидесяти шести метров Люда жила не совсем одна - с цветами.

Люда порыдала вместе с невесткой и стала энергично клеить объявления.

Самый странный (из известных мне) способ продажи квартир!

Потеряно было два месяца.

Тут позвонила я.

Теперь из трёшки-красавицы мне надо было сделать студию-малосемейку и двадцать тысяч.

Если не придираться к состоянию и району встречной покупки – очень даже выйдет.

Я честно оценила Людину квартиру в тридцать семь тысяч (с минимальным торгом и комиссией внутри). Трёшка была очень хорошая – чешский проект, большая кухня с закруглённым углом, две лоджии на две стороны, кладовка.

Из ремонта были окна ПВХ и много-много цветов в горшках. Всё росло и колосилось в разных вазонах: колючее, кустистое, цветущее и нет. Столько цветов я не видела нигде и ни у кого: все три комнаты трёхкомнатной квартиры – полочки, стеллажи, кашпо, балконы и кухня – всё в них.

Отплакавшись, Люда с теплотой рассказывала (почти час) о любимцах: как они называются, что любят, как она их поливает и подкармливает, разговаривает и переносит с места на место – что бы им было веселее.

В теории Люда была согласна на любую встречку.

Любую – это очень громко сказано.

За месяц подборов я измоталась и пала духом окончательно.

Маленькие с хорошим ремонтом, в четырнадцать метров жилой площади, студии-малосемейки не подходили бесповоротно: не влезали Людины питомцы-цветы и раздражала, коридорная система на восемь квартирок. Большие, в девятнадцать метров, были далеко от Леночки и Виталика – будет неудобно ездить к внукам. Срочно продаваемая однушка на первом этаже не устроила красной плиткой в ванной – будет давить на Люду и наводить тоску, и кроме того – первый этаж: Люда боится. В найденные мной половинки домов Люда не могла пойти как одинокая женщина – некому поправлять заборы или чинить крышу, если что.

Кроме того, Люда могла смотреть квартиры не всегда. Она ездила к травникам, знахарям и мощам. По всей стране.

Одновременно она рассказывала мне о том, как Виталику всё хуже и хуже. В чудовищных подробностях и рыданиях. И заклинала поторопиться.

Все мои объекты были заброшены – я ничего не зарабатывала, безуспешно подбирая не подбираемое.

Дальше было следующее: Люда ураганно уехала в какую-то лавру – просить чуда, а Виталик умер.

Через несколько дней после его смерти Люда пришла расторгать договор черная от горя. Плакала и угрожала судиться с отечественной медициной в целом и со мной лично – мы вместе убили её сына.